Омеро "Мими" Эспосито я уже называл "самым поэтическим из поэтов танго" в этом блоге (собственно, для Мими танго было всего лишь интересным эпизодом в длинной биографии большого поэта). Эспосито - мастер метафоры и аллюзии, и заклятый враг стандартной рифмы - верен себе и в этом тексте, где аллитерацией дышат середины строк, а рифма как бы чуть-чуть присутствует, но лишь в примерном созвучьи. Как положено аргентинским кандомбе, это ретро-поэма о давно минувшем афро-аргентинском прошлом (хотя "за рекой" в Уругвае традиция кандомбе, и афро-латинская культура вообще, и не думали умирать).О названии песни: Azabache - черный, отблескивающий камень, с которым сравниваются глаза чернокожей гостьи из прошлого в этом кандомбе - по-русски называется гагат. Легко полируется и из-за черноты своей имеет магическую славу в тех странах, где из него делают украшения и амулеты. Но в русской традиции гагат ни с блеском глаз, ни с волшебными чарами не ассоциируются, поэтому в переводе я предпочел сравнить глаза смуглянки с черным алмазом.
Обратите внимание, что Эспозито повсеместно заменяет "р" на "л" для имитации афро-аргентинского акцента, и Рауль Берон так и поет.
| Azabache Musica: Enrique Francini y Héctor Stamponi Letras: Homero Expósito 1942 ¡Candombe! ¡Candombe negro! ¡Nostalgia de Buenos Aires por las calles de San Telmo viene moviendo la calle! ¡Retumba con sangre y tumba* tarumba de tumba y sangre**!... Grito esclavo del recuerdo de la vieja Buenos Aires... ¡Oh... oh... oh!... ¡Oh... oh... oh!... ¡Ay, molenita, tus ojos son como luz de azabache!... Tu cala palece un sueño ¡un sueño de chocolate!... ¡Ay, tus cadelas que tiemblan que tiemblan como los palches***!... ¡Ay, molenita, quisiela... quisiela podel besalte!... ¡Oh... oh... oh!... ¡Oh... oh... oh!... ¡Candombe! ¡Candombe negro! ¡Dolor que calienta el aire! ¡Por las calles del olvido se entretuvieron tus ayes!... ¡Retumba con sangre y tumba tarumba de tumba y sangre!... Y se pierde en los recuerdos de la vieja Buenos Aires... ¡Oh... oh... oh!... ¡Oh... oh... oh!... ¡Candombe! ¡Candombe negro! Nostalgia de gente pobre... Por las calles de San Telmo ya se ha perdido el candombe... ¡Oh... oh... oh!... ¡Oh... oh... oh!... | Черный Алмаз Перевод 2019 г.' С благодарностью Ларисе Янсонене за бесценную помощь. Кандомбе! Кандомбе негров! Забыл ли Буэнос Айрес Как на улицах Сан Тельмо Мостовые оживали Гремите, тамтамы крови, Глуши, барабанный грохот Не забыл Буэнос-Айрес Крик рабов и древний топот О... о... о... О... о... о... Смуглая, ай, твои очи Светятся черным алмазом Лицо, как мечта, прекрасно, Как грёзы из шоколада Ай, твои бедра пляшут, Качаясь, как барабаны Смуглую, ай, хотел бы, Поцеловать я мечтал бы О... о... о... О... о... о... Кандомбе! Кандомбе негров! От боли воздух вскипает! Из забвенья этих улиц Голоса рабов всплывают Гудят барабаны крови, Гремит в крови рокотанье В старине всё затерялось Твоей, о Буэнос-Айрес О... о... о... О... о... о... Кандомбе! Кандомбе негров! Печаль о бедняцкой доле! Но на улицах Сан Тельмо Не найти теперь кандомбе О... о... о... О... о... о... |
** Кровь, конечно, и в жилах, и в наследии. Интересно, к слову о крови, что такая белая на первый взгляд Аргентина на поверку оказывается полна африканской ДНК. Но только митохондриальной ДНК. У всех были, получается, африканские праматери, но это было так много поколений назад...
*** Parche в данном случае кожа, обтягивающая барабаны - ее дрожь сравнивается с трепетом бедер танцовщицы, но, поэтичности ради, я решил использовать в переводе немного отличающееся сравнение.
